“…Он стоял в темноте, ощущая пронизывающий холод и резкие неприятные запахи. Вдалеке полыхало гигантское красное марево. Первый Учитель поднял голову и содрогнулся. Еще недавно он видел над собой небо: днем – ясное, голубое, или же пасмурное, затянутое чередой туч. Ночью – черное, с бесчисленным количеством сверкающих огненных точек. Сейчас оно ничем не напоминало прежний венценосный купол земли. Над Первым Учителем распростерла крылья пустота, уходившая куда-то в неведомые, жуткие в своем однообразии просторы. Возникло ощущение, будто находишься в каком-то ином, совершенно чужом мире, а, может, и вовсе в другой галактике. Тишина напоминала безмолвие заброшенного склепа… но вот ее прервали редкие, непонятные звуки: то ли чей-то плач, то ли протяжный вой, а затем – какое-то злобное шипение.

Постепенно привыкающие к темноте глаза различили бурную реку, она не просто пенилась, именно она и… шипела. Катящиеся волны разносили такую отвратительную вонь, будто сюда слили все нечистоты земли.

Эй! – в панике крикнул Первый Учитель, стремясь позвать хоть кого-нибудь.

Его крик на секунду взорвал царство бесконечной пустоты и растворился в ней, как невидимая взору крохотная песчинка в океане песка. Что ему делать?.. Куда идти по пустынному берегу этой потрескавшейся, без малейшего намека на растительность земли? Он был здесь, точно слепой без поводыря. Тишина ежесекундно жалила кожу, словно рой ос, но еще больней ее жалили редкий вскрик или злобное шипение вонючей реки.

А огненное марево напротив вдруг показалось необыкновенно красивым! Будто великое множество лепестков прекраснейших красных роз, гвоздик, гладиолусов сплели удивительные узоры. Красное чудо манило! Вот оно вспыхнуло сильнее, ярче, Первый Учитель смог рассмотреть, как из расщелин в земле, будто бы выползают какие-то твари. Увидел он и волны реки, они были как ЖИВЫЕ, напоминали необычных и жутких мистических “существ”. Одни “существа” - абсолютно бесформенные, на их пустых “лицах” - лишь две, отдаленно напоминающие глаза, прорези, да еще рваные дыры, подобие раскрытой пасти. Другие – с “рогами” и “козлиными мордами”, третьи – это огромные клубки из множества сплетенных змей. Тысячи разных форм, какие не в силах представить даже самая безумная фантазия. Первый Учитель ощутил дикий страх и желание вернуться назад.

И тут он заметил странную тень… Кто-то приближался нему, неслышно переступая ногами. “Бежать!.. Куда бежать? И не от кого ждать помощи!”.

• Тень приблизилась, и Первый Учитель увидел удивительно худого незнакомца, одетого в темный костюм; его лицо скрывала сплошная маска, а на руках были перчатки. Он кивнул гостю подземного мира, чтобы тот вслед за ним подошел к реке. Первому Учителю, не имеющему представления о намерениях незнакомца, тем не менее, пришлось подчиниться.

У реки Незнакомец громко свистнул. И тут же раздался всплеск воды. Гость бездны понял: кто-то плывет к ним. И вскоре увидел лодку, а в ней – неведомое существо!..

• Сюда, Харон! – крикнул худой Незнакомец.

Лодка приблизилась. Поднялся сгорбленный старик с козлиной бородой и неприветливым взглядом. Ворчливо сказал:

• Ни секунды покоя! Даже перекусить некогда. Перевозчиков не хватает. Сколько раз ставил вопрос об увеличении штата. Не дают новых помощников! Постоянно ссылаются на нехватку средств. Зато министерство по Разработке Новых Соблазнов выросло вдвое... Эх, эх, везде одно и тоже… Ну, ладно, чего звали? Небось, опять какую крупную рыбешку надо отвезти в наш славный городок Огневиль?

Но, внимательно разглядев Первого Учителя, лодочник стал похож на разъяренного льва.

• Это что же получается?.. Да как вы смели?! Вам, сударь, еще сюда рано. Потерпеть чуток надо!

• Успокойся, Харон, - сказал некто в маске.

• Что значит успокойся? Мне за сверхурочную работу никто не доплачивает… Вот до чего дошло любопытство туристов. Уверен, какая-нибудь фирма пообещала организовать вам сюда путешествие, запросив солидную сумму. Авантюристы!.. А у вас ничего не выйдет, дорогуша. Чтобы посетить Огневиль и другие города подземного мира нужно иметь золотую ветвь из рощи Персефоны. Имеется она у вас в наличии?

• Не имеется, - ответил Первый Учитель.

• Правильно. Потому что не рощи той, не Персефоны давно нет. Нам и впрямь доведется встретиться через некоторое время, но то будет уже другая встреча, совсем не радостная.

• Молчи, Харон! – вскричал худой Незнакомец. – Он обучает премудростям жизни дитя нашего властелина!

• Ух, ты! – тон старика с козлиной бородой сразу изменился. - Так бы сразу и говорили! Пожалуйте в лодочку. Только ножки не замочите. И водица здесь полна всяких… мягко говоря, отходов. Да твари разные водятся. Неровен час, схватят, греха потом не оберешься.

• Греха? – удивился Первый Учитель. - Разве, Харон, ты не обитаешь рядом с вечным грехом?

• Так ведь то грехи своих, местных. А пока ты гость, к тебе почет и уважение. Вот я вам расскажу…

• После, Харон, - прервал болтливого старика Незнакомец в маске. – Когда тронемся в путь.

Первый Учитель осторожно вошел в лодку. Худой Незнакомец – вслед за ним.

Теперь гость бездны мог более внимательно разглядеть Харона. Маленькое, сморщенное покрытое шерстью личико. Из-под густых бровей поблескивали глазки, светящиеся точно желтые лучики. Небольшие ручки, напоминающиеся скорее звериные лапки, заканчивались длинными, толстыми, волосатыми пальцами. Первый Учитель впился глазами в это удивительное существо, силясь понять: кто перед ним? Человек? Фантастический зверь?

Лодка заскользила по волнам бурной реки. Запахи сделались еще более резкими и неприятными. Первый Учитель почувствовал головокружение и тошноту. Поэтому старался дышать ртом. Огонь гигантской горы стал ярче, но до берега еще очень далеко. Случайно брошенный взгляд в сторону реки вызвал у гостя бездны новый приступ отвращения. Из воды то и дело высовывали зубастые рты отвратительные чудища. Некоторые даже заглядывали в лодку. Чуть зазеваешься и все!… Первый Учитель не сразу вник в смысл нескончаемой болтовни Харона.

-… Помню, помню, давно это было. Приходили тут к нам двое, причем один - из Мира Живых. На вид культурный человек. Поэт. Так по-дружески поговорили с ним. Я его на прощание попросил: “Вы уж меня по-красивше выведите”. И что бы вы думали? Мне потом порассказали, как он меня описал…

• И как же? – механически спросил Первый Учитель.

• А вот вы послушайте:

Но вкруг очей змеился пламень красный. (Данте А. Божественная комедия. Ад. Песнь третья.)

Это у меня-то! Да я еще до сих пор мужчина ничего. Как думаете, могу пользоваться успехом у милых дам? Одна местная дьяволица мне недавно сказала: “Только свистни, дорогой Харончик! Я твоя от клыков до кончиков когтей”.

- Это был Данте, - на всякий случай сказал Первый Учитель. - Его комедия написана еще в четырнадцатом веке.

На Незнакомца в маске подобное пояснение не произвело никакого впечатления, а вот у лодочника вызвало новый взрыв буйства:

Харон некоторое время подыскивал нужное слово, потом выпалил:

Прекрати трепать языком, старый пустомеля, - оборвал его Незнакомец в маске. – От твоей болтовни у нашего гостя, наверняка, голова идет кругом.

Харон перестал разговаривать. Правда, еще некоторое время что-то ворчал про себя, а потом вовсе замолк. Первый Учитель подумал: было бы лучше, если бы он говорил. От возникшей тишины, нарушаемой одним лишь всплеском воды при ударе весел, становилось по-настоящему жутко…

До Огневиля по-прежнему еще далеко. Харон старательно греб, лодка быстро плыла, но река оказалась слишком широкой. Иногда какое-нибудь чудовище, обхватывало борта лодки, Харон сразу делал угрожающий жест, и водяной монстр тут же исчезал. Неожиданно вдали послышались душераздирающие крики. Гость бездны тут же спросил у лодочника кто и почему кричит? Харон явно обрадовался, что у него появилась новая возможность излить душу.

Страх Первого Учителя еще более усилился, он сразу подумал о тех, кого везут в Огневиль, на место вечной казни. Что ощущают они, путешествуя по страшной дороге? Желают, чтобы уж поскорее их доставили в город пыток? Или согласились бы вечно странствовать по реке, дышать этой вонью и каждую секунду с содроганием ожидать, что же сотворят твари подземной реки!

Появились еще несколько лодок, которые плыли в противоположном направлении. Светящиеся глаза перевозчиков позволяли рассмотреть их лица. Все необычайно похожи на Харона. Никто из них не бросил взгляда в сторону лодки, где находились Первый Учитель и сопровождающее его таинственное существо. И вдруг грянул самый настоящий салют, в зияющей черной пустоте под сводами подземного мира вспыхнули, разлетелись несколько красных звезд. Перевозчики сразу заработали веслами быстрее.

• Что это? – удивленно спросил гость бездны.

• Как что? – ответил Харон. – Новая партия дорогих гостей пожаловала. Видите, какой им прием организовали. Огневиль – город гостеприимный. И очень, очень большой. Места всем хватит.

Путешествие по реке, к счастью, близилось к концу. Уже виднелся вдали берег, такой же унылый и скучный. А за ним – горящий, вопящий на разные лады Огневиль.

На берегу, свесив мохнатые лапы в вонючую реку, сидели примерно с десяток удивительных существ. Их туловища чем-то напоминали человеческие, но были все в шерсти. На тонких шеях непонятно каким образом держались огромные рогатые, похожие на козлиные, головы с горящими красным светом глазищами. Одно из существ подняло мохнатую лапу, почесало голову и, видимо от удовольствия, издало свистящий звук, воспроизвести или передать который невозможно. Потом, уставившись светящими глазами на Первого Учителя, прогнусавило:

• Я тебе покажу “красавчика”! – рассвирепело второе существо. – Чего бельмы пялишь, куда не следует. У тебя есть свой красавчик!

Это точно! – горько вздохнуло первое существо, но на всякий случай достало… губную помаду (рядом с Огневилем было свело, точно днем, и Первый Учитель увидел, что это была настоящая губная помада!), подкрасило “губки” и спросило у Харона:

• За что его сюда? За убийство? За либеральную политику? За блуд? За реформу ЖКХ?

• Дура! – рассердился перевозчик душ. И тут же накинулся на второе существо. - И ты дурак! Приятельница твоя, видно так обкурилась травкой, что не может отличить белого от черного. Дорогой гость к нам пожаловал.

Неужели опять с ревизией? – закричали рогатые существа. Они тот час повытаскивали из реки мохнатые лапы, сгруппировались в кружок. Одно из существ выступило вперед. Хвостик его поднялся, как палочка дирижера. И грянул гнусавый хор:

Такого сити как наш Огневиль

Нет больше за сотни и тысячи миль

Это город надежда, город мечта

Город славных традиций Вечного Дна.

Здесь порядок в любых, самых мелких делах

Здесь не скажите вы: “Как все плохо, ах! ах!”

Здесь вас встретит достойный грешников хор.

Проходите скорей, дорогой ревизор!

• Опять не дослушали, а лезут с инициативой, - вконец рассвирепел старик Харон. – Это турист. С экскурсией… но по поручению…

• А! Турист! – протянули существа. Однако, не вняв гневу перевозчика душ, тут же во главе со своим “дирижером” затянули новую песню:

Хотите увидеть вы бездну чудес?

Не спешите, и сдайте путевки в “утиль”,

Скажет вам здесь любой уважаемый бес:

Лучше города нет, чем родной Огневиль!

Вон как ярко пылает огонь от костров,

Не пылают так тысячи ваших реклам!

Никогда и нигде не увидеть вам вновь

Необычных таких кавалеров и дам.

• Харон вам больше не нужен, - сказал перевозчик душ. И вдруг прошептал на ухо Первому Учителю. – Напишите обо мне что-нибудь эдакое… как сейчас говорят, создайте новый имидж. Хотел бы я быть супер-героем с более звучным именем, например: Харон Бонд или Джеймс Харон. Потом посчитаемся, мы ведь расстаемся не надолго…

Его последние, кошмарные слова потонули в новом потоке криков. Гость бездны судорожно обернулся на голый берег и вонючую реку. Харон уже исчез на своей лодке. Бесы, выстроившись в ряд, почтительно согнулись. Хвост стоящего впереди “дирижера” дергался взад-вперед, словно приглашая собратьев исполнить в честь гостя бравый марш. Но тут в улыбках бесов промелькнуло что-то настолько кровожадное и злое, что даже при царящей в окрестностях города невыносимой жаре, у Первого Учителя возникло ощущение, будто его нагим швырнули в самый центр Антарктиды.

Большие, кованые медью ворота, охраняемые двумя бесами огромного роста, закрывали вход незваным гостям в гигантскую пылающую “гору” или город Огневиль. А, главное не оставляли надежды на бегство. Первый Учитель заметил на воротах надпись. Сначала ему показалось, что она на английском, потом… пошли какие-то иероглифы. Нет, нет, надпись на воротах была на русском. Гость бездны ожидал увидеть знаменитое: “Оставь надежду всяк сюда входящий”, или “Каждому –свое”; на худой конец что-нибудь новомодное, типа: “Реформы в действии”. Но прочитал иное. Короткая надпись над входом в пылающий город гласила:

“Огневиль – город мечта!”

• Как все прозаично, - закричал Первый Учитель. (Приходилось кричать, чтобы хоть что-нибудь расслышать в этом шуме.)

• Разве? – удивился Незнакомец в маске. – А, по-моему, в этих словах заключен глубокий смысл.

И тут же, что есть мочи, крикнул охранникам:

• Мы ДОЛЖНЫ войти!

Те лишь кивнули:

• Знаем. Соответствующее распоряжение насчет вас имеется.

Ворота со страшным скрипом распахнулись. Первый Учитель увидел взлетающие вверх огненные кольца. Красное пламя напоминало множество взбесившихся гигантских ящериц, каждая из которых в любую минуту может слизнуть его языком. Он замер, не в силах сделать следующий шаг. Незнакомец в маске резко поторопил:

• Вы уже не можете остановиться и повернуть назад!

Первый Учитель прекрасно это понимал. Он несколько раз проклял свое любопытство. Но…

ОН НЕ МОЖЕТ ОСТАНОВИТЬСЯ И ПОВЕРНУТЬ НАЗАД!

Единственная надежда, что он здесь гость. Пока гость…

Он сделал шаг, потом следующий. Ворота тут же закрылись. Закрылись почему-то бесшумно.

Он думал, что подземный огонь тут же превратит его в обугленную головешку. Но, полыхающее рядом пламя, вреда не причиняло. Он боялся, что от шума и стонов барабанные перепонки сразу же лопнут, однако пока ничего подобного не случилось. Первый Учитель даже расслышал (пусть с трудом!) голос худого Незнакомца:

• Иди за мной!

Гость бездны впервые осмотрелся. Они шли по узким улочкам, чем-то напоминающим улочки средневековых городов. Только мостовые вымощены не камнями, а тлеющим, подернутым сероватым пеплом, углем, над которым курился дымок. Что опять удивило Первого Учителя: он шел по этой дороге, не обжигая ноги. Зато рядом с дорогой, точно из-под земли вырывались густые столбы дыма с проблесками пламени. Через дым и пламя смутно видны очертания… клеток. Немного успокоившись, Первый Учитель сказал, что хотел бы подойти поближе и посмотреть. Ему разрешили.

Клеток было несчетное количество. Все они маленькие и очень неудобные, и в каждой находились грешники. Их поведение поражало! Один, опасливо оглядываясь по сторонам, без конца запихивал себе в рот какие-то листы бумаги. Другой, хотя голос его давно был потерян, пел и трясся, будто сквозь его тело провели электрический ток. Третий что-то болтал, строил смежные рожи, однако слезы ручьями лились из его глаз… Тысячи и тысячи пленников! Сотни тысяч пленников! Нет, наверное, их тут миллионы!.. Когда кто-то останавливался, чтобы хоть секунду передохнуть, злобные языки красного пламени тут же врывались в клетку, набрасывались на жертву. Жертва визжала и продолжала свое “представление”. Первый Учитель присмотрелся и многих узнал. При земной жизни они числились в “модных” писателях, артистах, художниках, певцах…

Он не удивился. Он всегда говорил, что во всем виновата “мода”, приходящая и ветреная, размываемая волнами, точно построенный на берегу дом из песка. Он сам создавал и поощрял этих людей, прекрасно понимавших свою бездарность, но упорно прорывавшихся на авансцену истории, чтобы занять там место титана. Как же они обожали изгонять гениев, скрывать великие имена для современников и истории! Как любили сбиваться в группы, точно в воровские шайки, и бесконечно нахваливать друг друга…

- Взгляни вон на того, - сказал Незнакомец в маске.

• Который все время ест?

• Да. Он сочинял за неделю или две очередной роман. А теперь ему приходится съедать свои произведения. Он есть их уже не одно десятилетие.

• А если он когда-нибудь съест все тома?

• Огромная книжная гора вновь вырастет перед ним? Это вечность.

Первый Учитель вновь и вновь обходил клетки. Сколько знакомых лиц! “Самые выдающиеся”, “звезды”, “кумиры толпы”. Теперь толпы нет, а кумиры остались…

…“Огневиль – город мечта!”

Пленники призывали гостя обратить на них внимание. Певцы хрипели на разные голоса, множество сатириков и пародистов (очевидно, любимые дети Огневиля) без конца выдавали пошлые шутки, а сами, рыдали, рыдали. Но, постепенно, тысячи лиц слились в одно: удивительно серое и однообразное.

И все-таки, в этом однообразии выделялся один пленник, он держал в руках горящее полотно, на котором был изображен черный квадрат. Он молчал, но его молчание стоило стонов и воплей остальных грешников.

• Пойдем, - кивнула Маска. – Ты стоишь здесь уже очень долго. А ведь это только начало…

Неожиданно невдалеке послышался грохот. Первый Учитель с ужасом увидел, как из пламени и дыма прямо на них мчится огромное железное чудовище. От него не убежишь! Здесь, на узкой улочке просто некуда бежать! Столкновение казалось неизбежным…

Но все обошлось. Как выяснилось, чудовище не имело враждебных намерений и оказалось большой железной, напоминающей драндулет, машиной. Она остановилось рядом с Маской и гостем из бездны, верхняя часть ее приподнялась. Первый Учитель разглядел удобную кабинку и огненно-рыжую женщину в темных очках.

• Чего стоишь? – закричала незнакомка. – Садись. Я покажу все прелести бездны.

• Кто это? – спросил своего спутника Первый Учитель. Тот коротко ответил:

• Садись! Ты ничем не рискуешь.

Они оба запрыгнули в кабинку, и незнакомка представилась:

• Баронесса Амалия фон Цаге!

Баронесса оказалась молодой, очень даже миловидной и ультра современной дамой. Одета она была по-спортивному: черная кожаная куртка, яркая цветная майка, джинсы, заправленные в шикарные черные сапоги. Первый Учитель невольно скосил на них глаза. На этих сапогах не только узоры, но и надпись: “Огневиль… Что там дальше?”.

• “Огневильская фабрика кожаных изделий” – рассмеялась баронесса, поймав заинтересованный взгляд. – Чистая работа! Использована кожа одного знатного грешника.

Далее баронесса заявила, что она отнюдь не призрак, а абсолютно живая, что первая из землян устроилась по контракту на постоянную работу в Огневиль.

• Все просто, приятель (она уже обращалась к незнакомому ей мужчине “приятель”), я несколько месяцев была без работы. Когда мой муж барон, отошел в мир иной, он не оставил мне ничего, кроме кучи долгов. А я жить привыкла на широкую ногу, к тому же, девушка рисковая, работы не боюсь… Ну, поехали?

Железное чудовище заревело и направилось сквозь пламя. Первый Учитель попросил баронессу рассказать окончание истории. Как она попала на работу именно сюда?

• В одной газете прочитала объявление: требуется парень до тридцати, крепкий физически, классный водила, умеющий держать язык за зубами. Работа в труднодоступных районах земли. Без права переписки с родственниками. А дальше стояла сумма… Такая сумма, что у меня шары на лоб полезли.

• Но ведь вы сказали, им нужен был парень.

• Все правильно. Я пришла по указанному адресу и сказала: “Что это за дискриминация по половому признаку? Ну, не болтается у меня ничего между ног, так что я не человек?” А в той конторе за столом сидел один хмырь (он и принимал на работу), весь укутанный в длинный плащ. Даже лица не видно, точно у арабской бабы под чадрой. Он меня так ехидно спрашивает: “Так вы феминистка?” Я ему в ответ: “Я вообще борюсь за права меньшинств. И национальных и даже сексуальных”.

Баронесса заржала, как лошадь, довольная собственной шуткой. И продолжала:

• Тут он вскочил, схватил мою руку своей клешней, да как закричит: “Идеальный вариант. Но вы знакомы с нашими условиями? Долго не сможете вернуться на родину. Никакой переписки с родными. И потом вы обязаны хранить тайну о том, где будете, что увидите”. “Ну и секреты, - рассмеялась я, - точно в космос летим!” А он - серьезным тоном: “Гораздо дальше. Хотя, на самом деле, все очень и очень близко”.

• А когда узнали, что за работа, не… испугались?

• Какая мне разница. Я ведь и наверху служила примерно в таком же аду. Наемником была. И звали меня… Какая разница, как меня звали. Потом, когда вышла замуж за своего барона, сменила на всякий случай не только фамилию, но и имя. А этим, рогатым, видимо, новые кадры нужны для работы. Местные не справляются, да и наши иногда местных-то покруче будут.

В это время железное чудовище налетело на какой-то бугор, да так, что всех подбросило к потолку кабины.

• Все путем! – расхохоталась баронесса. – Ты бы, приятель, надел темные очки. А то глаза слепнут от огня.

• Не надо! – сказала Маска. – Пусть увидит подземный мир во всех его красках.

• Скажите, госпожа баронесса… - начал было гость бездны, но Амалия перебила:

• Давай на “ты”. Без церемоний.

• Хорошо. Я хочу спросить: Огневиль такой однообразный? Все в клетках сидят и… ничего более?

• О, нет! Клетки – любимое место разных писак. Такое ощущение, что вся пресса собралась в Огневиле. А вообще здесь много необычного и удивительного.

Железное чудовище вновь занесло. Послышался скрежет металла, сопровождаемый отчаянной руганью. Скрежет - оттого, что “машина” ударилась о клетку, а ругались хвостатые надсмотрщики, поскольку кое-кого из них изрядно помяло. Посмотрев в стекло кабинки, Первый Учитель вдруг увидел в одной из клеток ТАКОЕ ЗНАКОМОЕ ЛИЦО… Убитый при загадочных обстоятельствах, некогда популярный журналист из России. Он опустил стекло, чтобы лучше рассмотреть этого непреклонного поборника демократии.

Даже в мире мрака пленник-журналист продолжал орать о столь желанной свободе для… наркоманов, проституток, гомосексуалистов. Когда он на секунду останавливался, на него начинали сыпаться потоки золотого дождя. Он пытался увернуться, однако золотой дождь быстро настигал его, больно хлестал по лицу и телу. И тогда несчастный завопил, обращаясь к гостю бездны:

• Ты и дальше должен всех угощать ей!

• Чем? – закричал в ответ Первый Учитель.

• Прекрасной и сладкой демократией.

Новый золотой водопад обрушился на журналиста, золото забивалось ему в рот, в уши; в конце концов, его сбило его с ног. Выплевывая изо рта кровавые блестящие монеты, он повторял какое-то слово, то ли “демос”, то ли “дерьмо-с”.

Баронесса, тем временем, “разобралась” с хвостатыми надсмотрщиками, и драндулет рванул дальше. Первый Учитель постарался забыть тонущего в золоте журналиста, но тот ни на секунду не отпускал от себя. Он словно говорил и говорил: “Теперь-то ты, столь страстно желавший приоткрыть покров неизведанного, понял, сколь чудовищна расплата?”.

Гость бездны откинулся на спинку сидения, и старался вырывать из памяти ГЛАЗА узника. Но их боль продолжала разрывать его душу на части.

В этот момент драндулет в который уже раз налетел на какую-то рытвину или ухаб. Всех вновь подбросило вверх, и баронесса вдруг радостно заявила:

• Ты чего-то скис, приятель? Впереди еще не такое будет. Сейчас увидишь настоящую мистерию Русской истории!

• Русской истории?

• Именно РУССКОЙ, - подтвердил Незнакомец в маске. – Ты же всегда учил Мальчика: чтобы завоевать мир, надо уничтожить Россию.

Железное чудовище продолжало с грохотом нырять по узеньким улочкам с бессчетным количеством клеток. Потом вдруг повернуло направо, и через некоторое время пейзаж города резко поменялся. Костров стало гораздо меньше. Вместо “клеточного однообразия” появились диковинные леса, где гигантские, голые деревья встали по обеим сторонам дороги, вытянув вперед свои ветки, чем-то похожие на щупальца осьминогов. Между этими деревьями кое-где выглядывали пни, которые можно принять за огромные металлические шипы. Дорога круто пошла вверх. Такое ощущение, будто чудовище взлетело. Затем Первого Учителя закружило, завертело как на карусели… И вот машина уже летела вниз!

“Сейчас нам придет конец!” – решил гость бездны, но Незнакомец в маске выглядел совершенно спокойным, а баронесса и вовсе хохотала и рассказывала неприличный анекдот. Первый Учитель слегка успокоился, и стал внимательно смотреть сквозь стекло.

Железное чудовище едва не сбило какую-то группу - в холщовых портах, в кафтанах, с длинными бородами и бритыми головами, на которых были надеты маленькие шапочки. Эта группа отчаянно ползла наверх, подгоняемая бичами хвостатых существ. Путь был неподъемен, они постоянно скатывались назад, а хвостатые существа хлестали, хлестали их! Среди несчастных была одна женщина. Она на мгновение подняла голову, и опять…эти ПОЛНЫЕ СКОРБИ ГЛАЗА!

- Кто это? – прошептал Первый Учитель.

• По-моему, ее зовут Марфа Борецкая или Марфа-посадница, - вновь захохотала баронесса.

Гость бездны невольно ОЩУТИЛ ЕЕ БОЛЬ. Будто это его хлестали бичами, и каждый удар оставлял глубокий, кровавый рубец. В уши, как огромные ужи, вползли слова Харона: “МЫ ВЕДЬ НЕ НАДОЛГО РАССТАЕМСЯ!”. Чтобы хоть как-то отвлечься от душившего его ужаса, он осторожно спросил:

• А есть ли здесь Малюта Скуратов?

• Лично я вообще не имею ни малейшего представления, кто такой… как ты сказал?.. Скуратов? – сразу влезла в разговор Амалия.

• Его может и не быть здесь, - безжалостно констатировала маска. - Такова мистерия Русской истории.

Новый рывок наверх! Теперь он был настолько резким, что гостю бедны показалось, будто вот-вот и железный зверь разорвет границы подземного мира. Но дорога вновь пошла вниз…

К счастью, “падение” было недолгим. Но от истошных криков, точно вобравших в себя всю горечь мира, на этом участке пути можно сойти с ума. Особенно трагично звучал голос облитого смолой существа, державшего в руках венец из расплавленного золота. Он не мог его отпустить даже на секунду, хотя руки давно превратились в обугленные головешки! И потому оставалось только КРИЧАТЬ.

• Гришка Отрепьев! – Первый Учитель даже не понял, кто подсказал имя грешника: Незнакомец в маске или баронесса?

“Машина” рванула вверх! Теперь гость бездны узрел новую картину, от которой глаза полезли из орбит. Привязанные к деревьям мужчины; несколько бесов в мантиях палачей отрубают им руки, которые тут же отрастают. Рты несчастных перекошены от крика, а лица от боли…

(“МЫ ВЕДЬ НЕ НАДОЛГО РАССТАЕМСЯ!”)

• Стой!

Первый Учитель сам не понял, почему закричал. Но железный зверь мгновенно остановился, точно завис над пропастью. Превозмогая отвращение и страх, гость бездны всматривался в лица мучеников. Они тоже ему знакомы, правда, по портретам в старых учебниках истории. Это декабристы.

Новый взмах топора, и опять отрубленные руки летят на дорогу. Они кажутся живыми, скрюченные пальцы шевелятся, точно отчаянно цепляются за жизнь.

• Поехали!.. – голова у Первого Учителя закружилась.

• Какой впечатлительный, - ехидно заметила баронесса. – Это еще цветочки.

И вновь дорога идет вверх! Гость бездны отвернулся, даже заткнул уши, чтобы только не видеть и не слышать. Он мог предположить, какой его охватит ужас, когда познает судьбу Герцена, Петрашевского, или цареубийц-народовольцев. Лишь раз он рискнул взглянуть на дорогу… Взору предстал визжавший от боли отвратительный карлик, которому хвостатые бесы постоянно поджаривали пятки.

• Носельроде! – ухмыльнулась баронесса.

Железное чудовище упорно поднималось, хотя, иногда, на небольших участках пути, дорога снова шла вниз. Внезапно раздался оглушительный взрыв. Такое ощущение, что на воздух взлетел весь Огневиль…

А баронесса преспокойно достала фляжку, глотнула коньячку, и сообщила:

• Террористов взрывают. Этого… Петра Ткачева (теоретик терроризма в дореволюционной России. – прим. авт.). Ему и его последователям взрывом отрывают сначала руки и ноги, потом головы. Затем их части тела снова отрастают. И… пошли по новой. Вот бы так же и на земле! Огневиль – город мечта!

Амалия фон Цаге, еле отошла от хохота и продолжала:

• Но не всех их лечат динамитом. Убийцу Столыпина, привязанного к дереву, постоянно разрывают в разные стороны подземные буйволы. Любопытное зрелище. Я несколько раз смотрела. Да ты же ведь не знаешь, кто такие подземные буйволы. Ну и твари! Я тебе их покажу… Сейчас резко полетим вниз. Потом будет один небольшой подъем. И – вниз, вниз, вниз! Правда, здорово?

Ничего хорошего Первый Учитель в этом, естественно, не находил. Но оставалось лишь безропотно соглашаться.

Они действительно летели в глубокую пропасть. Гость бездны решил, что теперь точно пришел конец. Но Незнакомец в маске был на удивление спокоен, а баронесса вообще не прекращала ржать ни на минуту. Да еще советовала:

• Посмотри, как революционных комиссаров трахают в задницу. Они ведь при жизни это очень любили… Потеха!.. .Им постоянно засовывают в одно славное место горячий и очень большой кол.

Как назвать грозную мистерию истории? Неописуемым кошмаром? Или кровавой комедией, где эпизодические роли исполняли бывшие главные герои?

Какое-то странное существо, у которого голова и верхняя часть туловища были человеческими, а нижняя - обычной свиньи стояло возле дерева и дрожало, то ли от стыда, то ли от страха. Баронесса высунулась из машины и закричала:

• Хорошо стоим!

Дрожащее существо умоляюще забубнило в ответ:

• Скажите, что вы любите кукурузу. Пожалуйста…

Тут же к дрожащему существу подскочили несколько откормленных хряков, начали пихать и мутузить его. Существо жалобно застонало:

• Ну что вам стоит…

• Ненавижу кукурузу! – успела показать ему язык Амалия.

И опять бесконечный хоровод героев мрачного спектакля. Превращенное в дерево, обвешанное бессчетным количеством золотых орденов трагикомическое чучело, полу истлевший скелет, что-то бормочущий с царственным видом, а дальше.. Какая разница, что там дальше! Силы покидали Первого Учителя, он окончательно перестал смотреть через стекло машины на “живописные картины бездны”. Он точно впал в забытье, а очнулся когда драндулет обо что-то сильно грохнулся, и баронесса радостно объявила:

• Приехали.

• Куда?!

• На Самое Дно Огневиля.

Первый Учитель вылез из железного чудовища и осмотрелся. Дно напоминало участок земли, окруженный цепью гор, от которых веяло холодом. Здесь вообще было дико холодно, в отличие от остальных районов Огневиля. Немного, и можно превратиться в льдинку.

Толпа из хвостатых тварей вертелась вокруг какого-то удивительного дерева. Подбадриваемый Маской и баронессой, гость бездны двинулся к нему. Хвостатые что-то кричали, доказывали друг другу визгливыми голосами. Но, при виде Первого Учителя и его провожатых, они почтительно расступились.

• Смотри! – глухо произнесла Маска.

Это была материализация самых страшных видений. То, что Первый Учитель принял за фантастическое дерево, оказалось торчащей из земли шестипалой рукой. Все шесть кривых пальцев были украшены золотыми перстнями с горевшими на них кровавыми рубинами. Свет от рубинов позволял видеть еще кое-что. На трех пальцах, точно посаженные на кол, извивались какие-то существа. Иногда пальцы шевелились, что доставляло беднягам нестерпимую боль. И тогда они ИСТОШНО ВОПИЛИ. Потом, лишившись сил кричать и шевелиться, замолкали. Головы пленников падали на грудь… Однако через некоторое время они вновь оглушали криками мрачный ледяной “остров”.

• Рука Судьбы! – сказала Маска.

При исходящем от рубинов ярком свете можно было рассмотреть их всех, извивавшихся, точно черви на крючках. Тот, что пронзен большим пальцем, устроил в свое время в России кровавую баню, и на долгие десятилетия стал языческим божеством. Рядом с ним на указательном пальце отчаянно вертелся его сподвижник, после проклятый у себя же на родине, и убитый в далекой Мексике. Третьим был косноязычный старик, вольно или невольно ставший символом нового крушения Державы. Но почему три остальных пальца свободны?

Но тут же гость бездны понял: они не свободны! На двух четко просматривались темные силуэты тех, кто уже в ближайшем будущем займут здесь законное место. Первому Учителю показалось, будто он ВИДИТ пятнистый лоб одного, и изуродованную руку другого… Кто же на шестом пальце? Слишком размытый силуэт… Пока еще СЛИШКОМ РАЗМЫТЫЙ!

Первый Учитель, как зачарованный, продолжал смотреть на гигантскую руку. Возможно, скоро и он станет вот так же извиваться на одном из пальцев.

(“МЫ ВЕДЬ НЕ НАДОЛГО РАССТАЕМСЯ!”)

И тогда он, всю жизнь служивший дьяволу, мысленно воззвал к отринутому им Богу. Он стонал и умолял о прощении! А гигантская шестипалая ручища вдруг зашевелилась. Вслед за этим все вокруг забулькало, заурчало; тряслись и грохотали ранее безмолвные горы, которые оказались… фрагментами некоего необъятного по своим размерам чудовища. Хвостатые, как по команде, завыли.

• Господи, помоги выбраться отсюда! – умолял грешник.

Вся хвостатая нечисть грозно встала перед ним, забыв о прежнем почтении, о льстивых улыбках и милых остротах. Добродушно-ворчливый Харон, веселый “дирижер” и его компания, которых он встретил у ворот Огневиля, “своя в доску” беззаботная хохотунья баронесса отринули ненужный более маскарад и смотрели на него, как на заклятого врага. Снял маску и провожатый, обнажив вместо лица зияющую дыру…

• Господи, помоги! – вновь произнес раскаявшийся грешник.

Необъятное чудовище дико завыло; хвостатые скалили зубы и тянули, тянули к бывшему гостю заросшие шерстью, когтистые лапы. Но пока еще он был недоступен для них. Пока еще оставалось время для покаяния, для того, чтобы вернуться в Царство Света и стать его верным воином. Пока еще он смог прорвать оковы мрака и вырваться отсюда! А адовым слугам оставалось лишь носиться по замкнутому кругу, судорожно царапать окружающее безжизненное пространство, оглушать его отчаянным, бесполезным воем...